Eluveitie – Voveso in mori

Она всегда была свободной. Ни во что не ставя границы, навязанные реальностью, женщина, проведшая большую часть своей жизни в тюрьме, совершенно не видела здесь ограничений. То, что для нормального человека было Адом, для неё давно стало повседневностью, и федералы, как им казалось, отобравшие у неё всё - остались с носом.
Это стало её философией. Единожды, ещё в юности, выйдя за границы разумного и допустимого, Чезаре потеряла всё, что связывало её с внешним миром. Семью, дом, друзей. Собственное имя. А если ничего этого нет - стоит ли цепляться за место, где ты - шестерня в огромном механизме?
Одно время время власти ею пользовались, но хакер оказалась слишком неудобным и своевольным инструментом. И вот её заперли. На краю света, можно сказать - выбросили. И только одну Борджиа, это волновало меньше всего.
Да, безусловно - Вроу была лучшей клеткой, что придумали со времен Аль Капоне, и его Алькатрса. Отсюда хакер больше не имела возможности портить жизнь сильным мира сего, так-как любая связь с внешним миром здесь пресекалась. Нет связи - нет деятельности. Даже паршивый вирус, написанный от скуки - останется в замызганном блокноте. Бесполезным.
Соловей могла бы сойти с ума, но вместо этого наконец нашла себя. Безжалостная система, сама отдала ей права и свободу. Её бесконечная, бессмысленная борьба закончилась, и она наконец огляделась вокруг.
Люди. Эти люди, запертые вместе с ней в одной клети - сколько грехов лежало на их душах? Сколько среди них было негодяев, и скольких по прихоти истоптала несправедливая судьба, кинув сюда доживать свой век?
Так Чезаре нашла смысл своей жизни, и наконец взяла на себя ответственность. Перевоспитание и путь к просветлению? Увольте, она и сама не агнец божий. Но вот скрасить их жизнь в этих стенах, от чего бы и нет?
И это, вопреки ожиданиям, не стало её бременем. Наоборот, она была свободнее, чем когда либо.

А потом Соловей повстречала Мор. Первого тюремщика, сумевшего лишить её крыльев. И с того дня в душе блондинки воцарился хаос.
Хакер влюбилась. Как девчонка, не знавшая в жизни других женщин. Эта её циничная ухмылка на уголок, руки, сложенные на груди нерушимым замком. То ли солдатская выправка, то ли королевская осанка. Но главное - взгляд. Надменный, он пригвождал к месту, и заставлял говорить только правду. И Чезаре, всегда умевшая обращаться с информацией, переплетая полутона, в конце концов не могла ничего утаить от неё.
В Мор была сила. Она ослепляла своим беспрекословным превосходством, и не выпускала из стальной хватки тонких пальцев сердце Борджиа.
Но всё кончилось для преступницы не тогда, не в первую их встречу. Неминуемость постигла её значительно позже, когда Мор открыто ответила ей взаимностью. Тогда-то Соловей и пропала, утонув в противоречивом чувстве, связавшем блюстителя порядка, и его вечного противника.
Разные миры столкнулись, случился большой взрыв, и теперь они, вероятно - обе, не знали, чем всё кончится. Но что-то хранило их странную связь, пускай всё было очень не просто. И если Чезаре хотела побыть собой, она сбрасывала все свои маски, и шла к ней. А Мор.. Ждала её. В кабинете, со стенами, вычурно обитыми красным деревом.  Не часто это случалось, но всегда одна находила понимание у другой. Взаимность. Взаимо-Понимание.
Вот и сегодня она сидела в кожаном кресле напротив стола начальницы службы безопасности, и ждала её прихода. Охранница неодобрительно поглядывала на неё, но вслух ничего не говорила.
Дверь скрипнула. В проеме показалась знакомая фигура, в платье, обтягивающем все самые соблазнительные изгибы.
Борджиа кивнула на надзирательницу.
- Попроси её выйти. Меня дамы такого сорта не слушаются, - кривоватая улыбочка не понравилась упомянутой "даме", но она вышла, повинуясь приказу начальства.
Хакер поймала внимательный взгляд карих глаз, и внутри вздрогнула, но виду всё ещё не подавала.
- Всё нормально. Я пришла к тебе, а не по делу, - это было кодом. Единственная на свете женщина, знавшая её настоящее имя, должна была понять.